|
|
Когда мне становится грустно,
когда невозможно уже...
читаю.
От лирики русской
рассвет наступает в душе.
Как будто бы
солнышко брызнет,
надежду неся и привет.
В ней нет отчужденья от жизни
и едкого скепсиса нет.
Как будто бы
полем в тумане
идешь, погрузившись до плеч, –
врачует,
колдует,
шаманит
широкая русская речь.
Она превращается в чувство, –
нет выше на свете судьи,
чем это великое чудо
единой народной судьбы.
И горы крутые
покаче
и в осени больше огня.
И нету на свете богаче
и нету счастливей меня!
Владимир Костров
|
|
|
|
Зачем слова друг с другом сочленять,
механистично это сочлененье.
Стихи нельзя, как прозу, сочинять –
нерадостно такое сочиненье.
Мне кажется, что с детских лет уже
с предельным полнозвучьем и свободой
они в твоей записаны душе
сияющею русскою природой.
Они в тебе,
готовые на треть,
и, стоит только вдохновенью дунуть,
их можно будет слушать и смотреть
умеющему чувствовать и думать.
А это вот и требует труда,
высокого, святого напряженья.
И, века многозвучная труба,
ты велика для самовыраженья,
гремящая системами идей,
не сжатая понятий узким кругом,
зовущая к сообществу людей,
прекрасной речью связанных друг с другом.
Владимир Костров
|
|
|
|
Криптограммой следов по снегу
я пишу - бумагу не порчу.
Снегопад источает негу
и снимает и сглаз, и порчу.
И такое низкое небо -
очень близко, но не достану.
Никогда я поэтом не был
и, наверно, уже не стану.
Аграфена
|
|
|