Вопреки настигающим взглядам
(Нечестивцы, живём без венца),
Наши сны зачинаются рядом,
И созвучны в экстазе сердца.

А постелью - охапка соломки
Да щепотка словесной трухи...
Не судите поэта, потомки,
За бесстыдные эти стихи.

Не твердите вослед и во гневе,
Как привратник у райских ворот,
Что, подобно Адаму и Еве,
Недостойны мы высших щедрот.

Ни к чему нам то царство покоя,
Не для нас его скудный паёк –
Мы узнали о жизни такое,
Что и ангелам всем невдомёк!

На губах обалденная сладость,
Наши души греховно близки,
И не кровь, а тревожная радость
Напрягает до боли виски...

Семен Лившиц

Шинами щебень укатан.
Молча дорогой иду.
Розовый лебедь заката
плавает в синем пруду.

Южное пыльное лето
дадено нам на двоих.
Желтые ласточки света
тают в ладонях твоих.

Кто тебя создал, такую,
терпкую, словно вино?
В клетку любви золотую
сердце стремится само.

Красные капельки вишен
прячутся в листьях тугих.
Сколь мне дано еще слышать
песен твоих, не других?..

Мягкие всполохи света.
Сладок искус бытия.
Много ли сердцу поэта
нужно, родная моя?

Весь он блаженством охвачен,
словно апостол в раю...
Сердце воробышком скачет
прямо в ладошку твою.

Евгений Тищенко

Твое тело звучало, как скрипка,
обещаньем любви и тепла.
И луны незакатной улыбка
равнодушное небо зажгла.

Ты была мне дана, как виденье,
плоть от плоти живого всего.
Золотая игла наслажденья
пронизала мое существо.

Ты лежала святая, нагая,
дщерь высоких небес и земли,
и волшебные звуки органа
через сущность твою протекли.

То, что было разъято на части,
стало целым опять до поры.
И светились невиданным счастьем
наших глаз неземные миры.

И природа нам слепо внимала,
и пронзила Любовь бытие.
И Поэзия пальцы ломала,
сознавая бессилье свое.

Евгений Тищенко