Жертва породы

Я серый, да. Но голубых кровей!
И в кресле под прицелом фотокамер
В который раз безропотно я замер
Под крики: «Морду вправо! Хвост левей!»

Все эти фото-сессии уже
Достали. Но зато есть чем гордиться:
Моё потомство даже «за границей»!
И ценят, словно яйца Фаберже,

Мою способность к таинству любви
И улучшенью, так сказать, породы,
И с кошками по веянию моды
Я остаюсь в квартире визави.

Я выставок кошачьих фаворит:
Призы, награды, титулы и фото…
…Но, говорят, есть мыши и охота,
И на любовь полнейший безлимит!

По слухам, - есть луна, и есть чердак,
Деревья есть и мусорные баки,
Кто кошку уведёт – решают драки, -
И всё это - без денег! Просто так!

Впадаю в меланхолию и транс…
Я одинок! Пожалуй, даже слишком… -
Понять не может тряпочная мышка
Моей кошачьей жизни диссонанс…

Татьяна Шкодина

В этой комнате

В этой комнате, так густо
Заселенной теплым бытом,
На вечерней зорьке грустно,
Как в саду, давно забытом.

Огибая стульев ножки
И заглядывая всюду,
Обреченно бродит кошка:
Без хозяев кошке худо.

И куда они девались?
Ведь совсем недавно были:
Хохотали, целовались,
Кофе к завтраку варили.

И ушли, оставив еле
Уловимый запах ссоры.
Луч закатный на постели
Чертит пыльные узоры.

Поиграть с ним? Или лучше
Лечь у двери, чтоб услышать,
Как в замочной норке ключик
Ворохнет подобно мыши.

Вот войдут родные люди,
Истомленные размолвкой,
И она мирить их будет,
В ноги тыкаясь неловко.

Вот они засуетятся,
Молоком наполнят блюдце,
И нечаянно их пальцы,
Встретившись, переплетутся.

Упадет со стуком плошка
И расколется на части.
И с довольным видом кошка
Промурлычет: "Это к счастью!"

В этой комнате, похожей
На забытый сад, под вечер
Снится кошке сон хороший -
Сон о жизни человечьей.

Инна Заславская

Ажан

Когда-то знали мы кота -
Его Ажаном мы прозвали.
Он был сплошная чернота,
Лишь пятнышко, сродни медали,
Белело ярко на груди.
И он к нам в гости проходил
Всегда, когда б его ни звали.

Он забирался на плечо
И путешествовал с почетом:
О щёку терся горячо
И вкрадчиво урчал о чем-то,
Усами метя прямо в глаз.
Мы думали, он любит нас
За так, без всякого расчета.

Казалось, подзаборный зверь
Все принимает без смущенья:
С достоинством проходит в дверь,
Обнюхивает угощенье,
Неторопливо, вкусно ест,
Дает погладить бок и уши.
А после - этакий протест! -
По дому оставляет лужи!

Был изгоняем он не раз
За черную неблагодарность,
Но в глубине янтарных глаз
Раскаянья не наблюдалось.
Он был безнравственным котом...
Потом пропал он. А потом
О нем нам с грустью вспоминалось.

Инна Заславская